Свержение и казнь Карла I Стюарта: что стало с огромным состоянием английского монарха

30 января 1649 года свергнутый английский король Карл I Стюарт сложил голову под топором палача перед Банкетным домом в Уайтхолле. Казнь стала кульминацией продолжавшегося с 1642 года конфликта правителя с парламентом. Что случилось с огромными сокровищами монарха?

10 января 1642 года король Карл I покинул Лондон. За неделю до своего отъезда он направил в парламент послание с требованием выдать пятерых своих самых ярых противников из числа членов Палаты общин и лидера пуританской фракции в Палате лордов, обвинив их всех в государственной измене.

Единственный полностью лояльный город

Парламент отказался, поэтому обеспокоенный король отступил сначала во дворец Хэмптон-Корт, а затем на север, в Йорк. На протяжении весны и начала лета 1642 года и король, и его противники в парламенте, после нескольких лет споров о религии, конституционной роли монарха и правах подданных, начали готовить войска к гражданской войне, которую все предвидели, но никто не мог предотвратить.

22 августа Карл с группой знати прибыл в Ноттингем, где наблюдал, как на самой высокой башне замка водрузили королевское знамя, а герольд зачитал прокламацию, призывающую королевских подданных прийти ему на помощь.

Эта церемония не была успешной. Король в последнюю минуту внес в прокламацию так много изменений, стерев некоторые надписи и сделав множество дополнений, что герольд не смог прочитать ее правильно. В ту ночь сильный ветер сорвал красное знамя с королевским гербом. В этот день также началась кровавая четырехлетняя гражданская война.

Два месяца спустя, 29 октября 1642 года, король прибыл в Оксфорд, “единственный город в Англии, который, как он мог сказать, был полностью предан ему”, как заявил его доверенный советник Эдвард Хайд. В следующем месяце, когда парламентские войска под командованием графа Эссекса остановили поход королевской армии на Лондон в битве при Тернхэм-Грин, Чарльз отступил в Оксфорд, который оставался штаб-квартирой роялистов до тех пор, пока парламентарии не капитулировали в июне 1646 года.

С притоком в город верных королю людей начал формироваться временный королевский двор, а королевские покои в Крайст-Черч стали повторять организацию дворца Уайтхолл, хотя и с большим акцентом на личную безопасность государя.

Роялисты были разбиты парламентской армией Нового образца в битве при Нейсби в июне 1645 года. Поражение предвещало конец Карла I. К тому времени, когда год спустя Оксфорд сдался главнокомандующему победоносной армии Томасу Фэрфаксу, король бежал на север, чтобы стать пешкой в большой игре, которую вели две враждующие фракции Парламента.

19 января 1649 года, когда война закончилась, а главные командиры роялистов были в изгнании, побежденный Карл I был доставлен в качестве пленника в Сент-Джеймсский дворец, где ему предстояло провести последние одиннадцать ночей своей жизни.

Во время его отсутствия парламент придерживался идеи, что он ведет войну не против короля, а против его злых советников. У него не было намерения свергнуть Карла, а тем более отрубить ему голову. Члены палат гадали, что делать с его дворцами и поместьями, пока он не вернулся и не взошел на трон снова, на этот раз более печальным и мудрым человеком.

Мародерство в королевских дворцах

В следующем месяце была создана парламентская комиссия по “уничтожению памятников суеверия и идолопоклонства”, которую возглавил сэр Роберт Харли. В 1644 и 1645 годах комитет приказал уничтожить изображения в часовнях дворцов Сент-Джеймс, Уайтхолл, Гринвич и Хэмптон-Корт.

Витражи были заменены на обычное стекло, балясины для причастия были убраны, а алтарная лестница демонтирована. Со стен смывали фрески, сносили скульптуры и статуи, уничтожали картины. Орган был вывезен из Гринвича и Хэмптон-Корта. В декабре 1645 года Джон Ратленд был оштрафован на 9 фунтов 16 шиллингов за демонтаж восточного окна часовни в Хэмптон-Корте.

Палата общин приказала продолжить грабежи в королевских дворцах, которые не имели ничего общего с навязыванием протестантских ценностей. В ноябре 1644 года около 13 000 унций залогов из королевских дворцов были переплавлены и из них отчеканены монеты для финансирования военных действий парламента.

В 1648 году, столкнувшись с необходимостью собрать деньги для выплаты жалованья армии, парламент понял, что благочестивая реформация и предприимчивость не являются взаимоисключающими понятиями. Еще один парламентский комитет был создан для оценки гобеленов во дворцах и отбора “тех из них, которые изображают сцены суеверия и идолопоклонства”. Они должны были быть проданы для обеспечения “огня, свечей и других необходимых вещей” для солдат в Уайтхолле.

Приговорен к “смерти через отсечение головы от тела”

На протяжении всей Гражданской войны парламент осознавал, что несет ответственность за сохранность состояния короля в его отсутствие. Палата лордов попросила графа Пембрука, который был лордом-камергером королевского двора, пока не выступил против короля и не был отстранен от должности, проследить за тем, чтобы ни одно из богатств монарха не покинуло дворец Уайтхолл без соответствующего разрешения.

Члены парламента должны были присутствовать при обыске во дворце в поисках вещей, принадлежавших придворным, перешедшим на сторону Карла I, и следить за тем, чтобы за это время ни одна из вещей монарха не пропала. В январе 1649 года, когда перспектива резкого перехода прав собственности от короля к государству становилась все более реальной, Палата общин потребовала назвать имена лиц, подходящих “для инвентаризации и сохранения всех товаров в нескольких королевских резиденциях”.

Эта передача произошла драматическим образом 30 января перед Банкетным домом в Уайтхолле, спроектированным Иниго Джонсом. Именно здесь и в этот день был казнен Карл Стюарт, король Англии, “признанный виновным и приговоренный за измену и другие преступления к смерти через отсечение головы от тела”.

Решение Государственного совета

Три недели спустя Оливер Кромвель, член парламента и заместитель главнокомандующего армией, сообщил из Государственного совета, который стал исполнительным органом, ответственным за управление страной под руководством Палаты общин: “Разные товары, принадлежащие государству, находятся под угрозой присвоения. Книги, статуи и картины, некогда принадлежавшие королю, должны быть переданы Государственному совету, который должен “получить право распоряжаться ими по своему усмотрению”.

Июньский Государственный совет рекомендовал парламенту сохранить главные резиденции покойного короля: Уайтхолл, Вестминстерский дворец, Сент-Джеймс, Сомерсет-Хаус, Хэмптон-Корт, Теобальдс, Виндзор и Гринвич. Что касается остальных королевских владений, то 4 июля 1649 года парламент принял закон о продаже владений и личного имущества короля, а также его вдовы Генриетты Марии и старшего сына, принца Уэльского, находившихся в изгнании на континенте.

Специальные попечители были назначены для поиска, охраны и оценки картин, мебели, гобеленов – словом, всего, от хрустальных витрин до тумбочек. Англия собиралась стать свидетелем крупнейшей в своей истории распродажи произведений искусства.

В группу стюардов, контролировавших продажу вещей покойного короля, входили самые разные люди. Одним из них был Джордж Уизер – тот самый поэт, который в свое время дефилировал по Вестминстерскому аббатству в короне Эдуарда Исповедника. Другим был Эдвард Уинслоу, одно время губернатор колонии Плимут, который приехал в Англию в 1646 году как представитель интересов Массачусетса и пришел к выводу, что лучше бы он построил город на холме в Лондоне.

Не менее 3% от продажи каждого товара

Одним из самых активных администраторов был Энтони Милдмей, который служил королю при дворе в частных квартирах, а также был рядом с ним во время его заключения. Его брат сэр Генри был управляющим королевской ювелирной лавки и активным сторонником парламента.

Попечителям были выделены помещения в Сомерсет-Хаусе, резиденции супругов королевы, Анны Датской и Генриетты Марии. Она была переоборудована под офисы и жилые помещения. В течение следующих пяти лет администраторы привозили имущество короля, оценивали его и передавали посредникам, которые имели право договариваться о цене. Администраторы имели право получить семь пенсов с фунта стерлингов, или чуть менее трех процентов от стоимости каждого проданного предмета.

Кроме того, они получали различные выгоды в натуральной форме. Например, некоторые предметы попали в покои управляющих: Джордж Уитер обставил свои апартаменты королевскими вещами стоимостью 238 фунтов и 15 шиллингов, включая набор брюссельских гобеленов, пятнадцать стульев и табуретов и набор дамасских накидок на кровать “с вышитыми серебряными и золотыми шнурами, с отделкой и кистями”, как отметили оценщики.

Произведения искусства, стоящие целое состояние

Первые 30 000 фунтов стерлингов от продажи предметов, принадлежавших королю, были направлены на нужды военно-морского флота.

Затем коллекционеры и их агенты имели дело непосредственно с председателем синдиката, который вел переговоры о продаже и распределял прибыль между своими коллегами. В 1652 году королевские ремесленники – вышивальщик, обойщик и стекольщик – держали в своих домах картины и античные скульптуры, принадлежавшие свергнутому монарху, в ожидании продажи.

Эмануэль де Критц, который позже, на основании весьма неопределенных доказательств, утверждал, что был старшим королевским художником, имел комнату, полную королевских картин и вырезанный Бернини королевский бюст из Гринвича, оцененный стюардами в 800 фунтов стерлингов.

Упомянутым выше королевским обойщиком был Ральф Гриндер, который в 1720-х годах переделал спальню Генриетты Марии в поместье Сомерсет-Хаус. Гриндер возглавлял особенно активный синдикат. В один день, 23 октября 1651 года, он договорился о покупке сорока предметов на головокружительную сумму в 4775 фунтов 10 шиллингов.

Среди них были картины Дюрера, Тициана, Карраччи и Мийтенса, античные статуи Дианы и Юпитера из Гринвичского дворца и две королевские баржи, принадлежавшие Карлу I и принцу Уэльскому. Самым дорогим приобретением были “десять гобеленов со старыми и новыми законами” из Ричмондского дворца, оцененные в 1 817 фунтов 10 шиллингов. Набор гобеленов под тем же названием был включен в опись, составленную после смерти Екатерины Арагонской в 1536 году.

Покупайте дешево, продавайте дорого

Приобретения такого масштаба позволяют предположить, что-либо синдикат Гриндера состоял из кредиторов, которым король задолжал много денег, либо он пользовался поддержкой влиятельных банкиров, увидевших возможность заработать. Последнее, безусловно, можно сказать о некоторых частных лицах. Хон Хатчинсон, ноттингемширский землевладелец, солдат и член парламента, один из подписавших смертный приговор Карлу I, приобрел 23 картины на сумму 1349 фунтов стерлингов, в дополнение к коврам, мебели и бронзовым статуэткам.

“Он привез их в свой загородный дом”, – вспоминала его жена, намереваясь сделать для них аккуратную витрину.

Однако в этой витрине они простояли недолго. Он продал свое лучшее приобретение – “Венеру де Пардо” Тициана – кардиналу Мазарини, министру малолетнего французского короля Людовика XIV. Он сказал агенту Мазарини в Лондоне, Антуану де Бордо-Нефвилю, что заплатил за картину 6 000 фунтов стерлингов, поэтому она будет продана за 7 000 фунтов стерлингов; он ни в коем случае не может согласиться на меньшую сумму.

За лучшие картины боролись и другие покупатели с континента: испанский посол дон Алонсо де Карденас приобрел 24 сундука с картинами, гобеленами и другими предметами домашней обстановки, а затем отправил их морем своему хозяину Филиппу IV в Мадрид, предварительно договорившись с Государственным советом об освобождении приобретений от налогов. Продажи не ограничивались королями и компаниями.